Начало игры

Уныние. Мох покрывает всю поляну, словно пушистый мягкий зеленый ковер. Ноги утопают в нем. Солнечный свет пробивается сквозь листву деревьев, но на поляне царит полумрак, потому что кроны деревьев очень густые. Здесь прохладно, тихо и просто хорошо. Однако...
Уныние. Что есть тишина? Что есть спокойствие? Птица поднимает голову и смотрит на листву деревьев, словно там можно найти какие-то ответы. Ее бордовые волосы растрепаны, желтые глаза прикрыты, живот, кажется, стал еще более впалым. Птица закрывает глаза и прислушивается. Ее разум не здесь; внутренним взором она скользит по улицам Портленда, чтобы оценить обстановку. В последнее время там неспокойно. Что-то происходит. Ощущение как перед бурей.
Женщина находит какую-то пташку и смотрит ее глазами на реку. На берегу реки кто-то есть, несколько человек, группка. Они необычные, и об этом сразу же дает знать ее чутье. Тело Птицы чуть дрогнуло; на лбу появились морщинки сосредоточения. Почему одаренные сбились в группу? Так ведь намного проще их найти, разве они сами не понимают этого? Слишком много энергетики в одном месте. Намного лучше, когда они рассеяны по городу, когда можно раствориться в городе.
Видение становится нечетким, мутным. Птица открывает глаза. Ну вот, события начинают закручиваться. Однако сообщаться ковену о том, что группка одаренных собралась на берегу реки, Птица не собиралась. Во-первых, слишком мало информации, во-вторых... не любила она вмешательство ковена. Они слишком радикальны. Слишком чтут свои традиции, какие-то глупые древние правила. Мир меняется каждый день, но они не умеют подстраиваться под эти изменения, следовательно, их можно считать слабым звеном.
Птица смотрит на свои руки. Длинные когти выглядят устрашающе. Усилие воли - и они втягиваются, рука становится просто человеческой. Еще одно усилие воли, и все тело женщины становится вполне нормальным, женским, а не телом какого-то человекоподобного существа. Правда, худоба никуда не девается. Волосы из бордовых стали просто русыми, глаза - серыми. Обнаженная, она сидит на мху. Откуда берется эта усталость?

Птица почувствовала приближение постороннего человека еще до того, как он появился в чащобе. Воздух ощутимо завибрировал. Вскоре незнакомец очутился на полянке,  и птица чуть нахмурилась. Она молча наблюдала за ним. То был высокий юноша, ясно испуганный происходящим. Когда он заметил птицу, глаза его округлились.
Стиг по-птичьи наклонила голову набок, ощетинившись темными блестящими перьями, чтобы прикрыть наготу. Сделала она это скорее инстинктивно. От юноши шел запах пищи, геля для душа, пыли и выхлопов - в общем, обычный человеческий запах. Люди этого даже не замечают,  а ей, живущей в лесах, подобные ароматы казались оглушительными.
Наверное, надо что-то сказать?  Птица смотрела на юношу неотрывно. Ей потребовалось время, чтобы вспомнить человеческий язык. Когда Стиг заговорила, голос ее был хриплым и гулким, неправдоподобно низким; голос древнего зверя, древней сущности.
- Твое имя?

- Ну да, да, случайно, - с легким раздражением думала Птица, - конечно, ты оказался здесь случайно, и никак иначе.
Она встала с поваленного дерева, почувствовав, как древние кости чуть заскрипели. На самом деле странное чувство - ощущать, насколько твое тело старое и насколько оно готово развалиться. Не будь Птица существом необычным, от нее давно ничего не осталось бы.
- Ты находишься в штате Орегон, к твоему счастью.
Голос ее стал более походить на голос человека, будто голосовые связки вспоминали давно утраченный навык человеческой речи.
- Здесь недалеко есть дорога, можешь поймать попутку.
И все же голос был сухим, похожим на треск ломающейся ветки. Сухой и лишенный эмоций. Ей не было дела до молодого человека; хотелось лишь вывести его отсюда, чтобы он не нарушал покой леса, да и ее собственный покой тоже. Забавно, конечно, что из-за ее слежки парень буквально притянулся сюда, но в целом в этом не было чего-то удивительного или шокирующего. Внезапно Стиг почувствовала тоску по городу. Чувство было острым и непривычным для нее, что-то вроде сильной ностальгии. Ведь от юноши пахло городом, он буквально пропитан этим запахом. Наверное, живет там с рождения. Дело не в одежде; запах впитался в кожу, въелся так, что уже и не избавишься от него.
- Пошли.
Она направилась в сторону предполагаемой дороги. Шла Птица не очень быстро, чтобы парень не мог отстать и потеряться.

Парень что-то болтал и болтал, птица его особо не слушала. Какой-то он настырный, думала она, да и только. До дороги оставалось недалеко; острый слух женщины уже улавливал шум проезжающих машин. Однако, недалеко это может быть лишь для нее, с ее-то искаженным восприятием. Джереми Картер. Вряд ли это имя задержится в ее памяти надолго.
Послышался звук падения, но отреагировала птица не на него, а на резкий запах крови, который тут же ударил в нос. Подумать только: какая-то маленькая капелька алой субстанции, а пахнет так сильно, будто перед ней целое море крови.
- Что... - Она резко остановилась и обернулась, - что ты творишь?
Глаза ее расширились, в них мелькнули желтые блики. Подскочив к юноше, она схватила его за руку и поднесла к глазам.
- Какого черта ты тут свою кровь разбрызгиваешь?!
Резко опустив его руку, она стала топтать мох, словно тушила маленькие невидимые пожары. Люди. Стоит им попасть в лес, в этот священный зеленый храм, как они тут же все портит. Самый аккуратный из них потопчет не один побег, сломает не одно молодое деревце. А этот еще и кровь свою здесь оставляет.
- Чем быстрее ты уйдешь из этого леса, тем лучше для тебя самого, - теперь в ее голосе слышалось раздражение. - Ни с кем не говори об этом потом, вообще забудь, что был здесь и что встретил меня.
Она продолжила идти вперед. Ранка на ладони юноши затянулась, а потом и вовсе исчезла.

Остановившись на месте, женщина глубоко вздохнула. Она вновь развернулась, резко и с выражением недовольства на лице, но затем физиономия ее словно разгладилась, глаза стали спокойными и даже немного печальными; с тихим вздохом она опустилась на мох рядом с юношей. Перья зашелестели. Сидя на мху, женщина еще больше походила на большую взъерошенную птицу. Стиг запустила пальцы в мох - тот был прохладным и влажным. Ветер тихонько гулял в кронах деревьев, те же в свою очередь едва слышно поскрипывали. Где-то шелестела трава, слышался треск ломающихся веточек на земле. Разумеется, обычный человек не смог бы уловить этих звуков, а вот она могла бы наслаждаться ими всю жизнь, замерев на месте, превратившись в камень. Могла бы порасти мхом, подставив спину дождю и солнцу; ее грудная клетка, ребра - они могли бы стать домом для дикого зверя; плоть дала бы пищу многим организмам... Может быть, через несколько десятков лет так и будет.
- Потому что кровь - это ключ, это улика, это след.
На сей раз голос ее был тихим и спокойным. Она внимательно смотрела в глаза этому юноше, будто стараясь что-то углядеть в темных омутах. Может быть, он не так прост; может, и попал сюда не случайно. В этом может быть смысл, но далеко, далеко не факт. Однако забивать себе голову этим Стиг пока не хотела.
- Любое существо этого Леса, наткнувшись на твою кровь, без труда последует за тобой вплоть до самого дома. Без труда найдет твое жилище и без труда проникнет внутрь. Оставив свою кровь здесь, ты сделаешь себя жертвой, заведомой добычей. Любой посчитает своим долгом найти тебя и сожрать.
И откуда только взялись эти правила? Но так жил Лес, а значит и она так жила. Стиг редко сталкивалась с другими лесными обитателями, но прекрасно знала, где кто находится и что делает; они все друг друга чуяли за многие мили, потому имели возможность обходить стороной, не сталкиваясь. Стычки, если они происходили, обычно кончались смертью одного или обоих. Странные, в какой-то мере глупые законы Леса, с ними приходилось мириться. С волками жить - по волчьи выть.
Кстати о волках. Милях в сорока на восток находилась Стая. Стиг чуть дернулась, когда почувствовала их - мощных, свирепых существ, настоящих зверей, но она знала, что сюда они не сунутся. В любом случае, даже слегка пострадав, она могла бы всех их прикончить. Но - не хотелось. По-правде говоря, никому не хотелось обагрять Лес кровью, но, как уже было сказано, правила есть правила. Наверное, это некая дань Лесу. Кто знает.
- Я живу в этом лесу. Лет так... очень много. В человеческом языке нет слова, чтобы меня назвать, но для людей мы обычно просто птицы. Ну что, теперь ты доволен? Разве хоть что-то стало ясным для тебя?

- Разумеется, не следует знать. Зря, зря я тебе все это говорю. Теперь у ковена есть повод меня навестить...
Она подняла голову и посмотрела на клочки неба, виднеющиеся сквозь кроны деревьев. Вообще, стоял апрель, и кое-где в лесу еще лежал снег, а погода была более чем прохладной. Однако это не мешало лесу постепенно превращаться в зеленый оазис. Лес расцветает раньше, чем что-либо другое. В городе, должно быть, еще слякоть, грязный снег и подмерзшие лужицы.
- Стиг, - откликнулась птица. Ей, конечно, не очень хотелось называть свое имя. Чем больше у парня информации, тем больше у него может быть проблем. А теперь она еще и ответственна за него, получается... на свою голову. Птица грустно посмотрела в лицо юноше. - Приятно познакомиться, Джереми Картер.
Задумчиво закусив губу, Стиг отвернулась от парня и стала сверлить взглядом чащу. Стая ушла восточнее, судя по ощущениям, и никого больше в округе не было.
- Совсем забыла, - внезапно вновь заговорила женщина, - что это было за собрание у реки? Там, откуда ты свалился. Я видела. Одаренные собрались в кучку и что-то обсуждали. Глупые... нельзя вам сбиваться в такие стайки, вас сразу видно.
Она усмехнулась и пригладила перья на плече.

Радовало, что у этого парня есть свое мнение. Стиг смерила Джереми долгим задумчивым взглядом, потом поднялась со мха.
- Ну, теперь-то мы можем идти дальше, или ты хочешь заночевать в Лесу? Учти, я тут с тобой нянчиться не буду, - произнесла птица. Рассказ о собрании она не стала комментировать, потому что сказать было и нечего пока что. Придется, придется все равно возвращаться в город, чтобы самой проследить за всем, что там происходит. Другой вопрос... почему она не знала о том, что там расхаживает какой-то маньяк?
- Ковену это не понравится, - поморщилась Стиг. Она обернулась к Картеру, хотя для того, чтобы его запомнить, повторного осмотра не требовалось. Кроме того, казалось, что уже весь Лес пропах этим человеком, да и она сама - тоже. - Ночью я смогу добраться до города, обратиться и начать свое собственное расследование. Может статься так, что и не маньяк вовсе у них там ходит, а кое-кто... кое-что похуже. Но это еще нужно проверить, потому-то мне и надо оказаться в Портленде.
- Вставай, Джереми, надо идти. Иначе скоро начнет темнеть, да и тебе делать тут нечего, - вновь произнесла Стиг, уже начиная нервничать и нетерпеливо топтаться на месте. Интересно, узнает ли Ковен про этого юношу или все обойдется... У них везде глаза и уши, под каждым камнем, в каждом птичьем гнезде, в каждой кроличьей норе. Если бы Стиг сама не видела их, членов Ковена, то сочла бы их скорее героями легенд и мифом и бесплотными духами леса, чем вполне физически существующими существами.
Женщина по-птичьи нахохлилась, распушив перья, будто внезапно стало холоднее, и, развернувшись, пошла в сторон дороги.

- Что, страшно стало? И болтаешь, чтобы не так бояться? - Хмуро думала птица. - Ну ничего, скоро выберешься из Леса и пойдешь в свою маленькую квартирку, спрячешься и, надеюсь, забудешь это все. Надеюсь, у тебя хватит ума не соваться сюда вновь, ведь меня может не оказаться рядом...
Она оглянулась на Картера. Впервые задумалась о его возрасте и попробовала прикинуть. Двадцать? Двадцать пять? Он не выглядел как подросток, но и не старше тридцати. Взгляд вполне осмысленный, но характер, видимо, настоящего раздолбая. Судя по небольшим незаметным морщинкам, горе уже успело его тронуть, но парень вполне справился с этим. И что это было? Развод родителей? Бросила любимая девушка? Умер верный пес? Но задаваться этим вопросом дальше женщина не хотела. Не хотела касаться чужой жизни, это всегда неприятно. Влезать в чужое..
- Дорога уже рядом, - произнесла птица. - Пообедаем, говоришь?
Она хотела было отвесить что-то колкое, но передумала. С учетом того, что в ближайшее время ей придется слоняться по городу, знакомство не будет лишним. Одной за всем не усмотреть, нужны еще глаза и уши. На побережье жила другая птица, но она была слепа и находилась слишком далеко от города, чтобы как-то помочь; кроме того, Стиг было неудобно просить ее о чем-либо. Так что Картер вполне сгодится. Она ему - обед, он ей - информацию о происходящем. Наверное, это нечестно и нехорошо... для людей. Не для нее.
- Вот, - она остановилась в деревьях неподалеку от дороги. Шоссе плавно уходило в сторону, изредка проезжали машины. Парень без труда поймает попутку. - И никогда, никогда больше не ходи в лес. По крайней мере один. Хотя в этот раз ты попал сюда по моей вине, честно говоря... Все равно. Ты запомнил?
Она смерила его взглядом, развернулась и зашагала обратно в чащу. Попав в первую же тень, брошенную большим раскидистым деревом, птица растворилась, будто ее и не было.